Шрайбман: «Зачем это Трампу? Если он решит «беларуский кейс», это будет серьезно»

— То, что Лукашенко выпустил знаковых политзаключенных — это не только про жесткие условия американской стороны, но и довольно существенные «пряники», — говорит Артем Шрайбман на Carnegie Politika. — Около месяца назад США назначили спецпосланником по Беларуси Джона Коула — не так много стран и регионов в мире удостоены такой дипломатической чести (по разным данным, всего около десятка).

Лукашенко, принимая Коула, сразу это сказал: мы видим, что вас назначили, и понимаем, что должны в ответ что-то сделать. Так открыто признавал свою обязанность дать что-то взамен, наверное, впервые в этом процессе.

Затем — санкции, которые США под этот раунд сняли на беларуский калий, а это самый главный беларуский экспортный товар. Понятно, что они не разблокируют экспорт автоматически, но то, что США на эту дорожку вступили, Минск воспринимает как поезд, который окончательно сдвинулся по пути отмены санкций.

Не как разовые подачки в виде отмены санкций на запчасти для самолетов, а движение, в каком-то смысле необратимое — и поэтому в него можно инвестировать большой жест со своей стороны.

Немедленно разблокировать логистику не удастся. Тем не менее, снятие американских санкций влияет на токсичность беларуского калия в других странах мира. Китаю это было не важно, а такие страны, как Бразилия, Индия, я думаю, стеснялись.

Теперь американских санкций нет, и если логистика будет позволять, можно будет продавать на эти традиционные для беларуского калия рынки.

Освобождение многих знаковых политзаключенных Артем Шрайбман называет прорывным моментом в процессе. Однако не следует забывать, добавляет аналитик, что 90% политзаключенных, о которых известно правозащитникам, остаются в беларуских тюрьмах — и «принципиально запас Лукашенко для переговоров не истощился».

— Плюс, думаю, он увидел, что освобождение Сергея Тихановского никак не усилило беларускую оппозицию. Скорее, наоборот. И если тот опыт считать со стороны Минска успехом, то в этой логике освобождение дополнительных лидеров может только увеличить конкуренцию и взаимное недопонимание в рядах беларуских демсил, а не усилить протестное движение.

Для Лукашенко принципиально оставить США в этом процессе, показать, если угодно, что он инвестирует с повышающим коэффициентом. На каждом следующем раунде США получают от него все больше — это значит, что в следующий раз, скорее всего, будет освобождено больше людей.

Рассуждая о том, что Соединенные Штаты могут пообещать правителю Беларуси после уже выданных «пряников», аналитик называет смягчение ограничений на банковскую сферу, отмену персональных санкций на семью Лукашенко, на принадлежащие приближенным к нему людям компании, на промышленные предприятия (в последнюю очередь — на те, что связаны с товарами двойного назначения).

— Зачем это Трампу? Думаю, Нобелевская премия мира — одна из мотиваций. Поэтому в том числе был освобожден Нобелевский лауреат премии мира Алесь Беляцкий, и этот аргумент будет положен в папочку лоббистами. Если Трамп решит весь этот кейс и освободит больше тысячи беларуских политзаключенных — это будет серьезно. Не меньше, чем «десяток войн», про которые он говорит, что остановил их.

Кроме гуманитарно-демонстративной, есть мотивация, которая связана с российско-украинским сюжетом. У Белого дома есть задача нормализовать конфликт в Восточной Европе. Если есть возможность повлиять на войну в Украине через Лукашенко, который является соседом как Украины, так и России, то почему бы ей не воспользоваться?

Мы видим, что здесь отношения устойчиво прогрессируют, в отличие от сбивчивого диалога с Россией. Идея о том, что нельзя разговаривать с диктаторами, для Трампа абсолютно чужда, поэтому в целом все укладывается в логику его внешней политики.

Как относится Кремль к такой активности и гибкости Лукашенко? По мнению Артема Шрайбмана, правитель РБ делает все возможное, чтобы смикшировать риски и не разозлить ближайшего союзника. В том числе поэтому теперешнее освобождение Минск попытался подать под соусом российско-американо-украинского примирения: мол, мы отдаем людей в размен на каких-то военнопленных.

— Лукашенко и его чиновники после каждых переговоров с США в обязательном порядке выходят к СМИ и заявляют: никто не говорит, что нам не нужно дружить с Россией, этот вопрос вообще не обсуждается. Более того, мы здесь по просьбе России, мы передаем сигналы и поддерживаем мирный процесс. Думаю, ровно то же Лукашенко при каждом удобном случае передает Путину.

Потому что, по большому счету, Путин занимается тем же самым — хотя и менее успешно. Он тоже пытается разморозить отношения с США и за счет этого решить остальные свои проблемы в отношениях с Западом, с Украиной и т.д.

И пока действия Лукашенко не идут в диссонанс с политикой России, можно подать это всем сторонам как часть общих усилий по примирению в регионе. А учитывая, насколько вызывающе антиевропейским является этот процесс со стороны Минска — думаю, это тоже оценивается в России.

Мы не видим признаков, что Россия как-то этими действиями недовольна. В том числе и потому, что есть более трезвое осознание: как бы ни старался Лукашенко, у него нет пути разорвать привязанность к России.

Если он будет выходить из изоляции, то только вместе с Москвой.